Энциклопедия валютно-финансовой интеграции в европейском союзе

Ключевые слова: евро, европейский валютный и экономический союз, европейский центральный банк.

В 2020 году вышла в свет монография доктора экономических наук, профессора, члена-корреспондента РАН О. В. Буториной «Экономическая история евро», в которой представлены итоги многолетних исследований автора по данной тематике. О. В. Буторина — признанный специалист по вопросам европейской экономической интеграции, прежде всего в валютно-финансовой сфере, и особенно по проблемам единой европейской валюты — евро. В ряду многочисленных публикаций, посвященных 20-летнему юбилею евро, рецензируемая монография занимает особое место. Книга представляет собой фундаментальный труд и охватывает длительный период — от начала Второй мировой войны до сегодняшнего дня. Несомненной заслугой автора является системно-исторический подход к анализу рассматриваемого явления. Это позволяет исследовать валютно-финансовую интеграцию в ЕС, во-первых, в глобальном контексте международных валютно-финансовых отношений, а во-вторых, с учетом исторической ретроспективы.

В первой главе автор подробно рассматривает подготовку и проведение в 1944 г. Бреттон-Вудской конференции, определившей судьбу международной валютно-финансовой системы на долгие годы вперед. Приводится много новых и интересных деталей, касающихся дипломатических маневров со стороны США, которые подспудно могут вызвать у читателя впечатление, что при другом раскладе политических сил альтернативой введению золотодолларового стандарта мог бы стать план Дж. Кейнса о скоординированном переходе на бумажно-денежное обращение. Хотелось бы здесь подчеркнуть, что США на тот момент объективно обладали столь сильными экономическими и военными преимуществами перед европейскими странами, что исход Бреттон-Вудса, по нашему мнению, был предрешен. Во второй главе анализируются события, предшествовавшие созданию первых европейских интеграционных объединений — ЕОУС (1951) и ЕЭС (1957), с тем чтобы читатель смог лучше понять расстановку сил в мире и в Европе тех лет. Автор показывает роль США в рассматриваемом процессе. Так, идея о насущной необходимости экономической интеграции в Европе впервые была высказана не европейцами, а американцем П. Хоффманом, управляющим Администрации финансового сотрудничества (финансового органа плана Маршалла) в 1949 г. (cс. 67–69). Также не в последнюю очередь благодаря поддержке США удалось в 1950 г. запустить Европейский платежный союз (ЕПС), поскольку именно США профинансировали создание его специального фонда (с. 71). О. Буторина указывает и на такой важный фактор, который существенно облегчил дальнейшее европейское финансово-экономическое сотрудничество: значительное снижение к концу 1950-х годов амбиций Великобритании и Франции, чьи валюты еще недавно претендовали на ведущие роли в мире (сс. 94–95).

Однако на тот момент создание единой валюты не стало важной стратегической задачей созданного в 1957 г. Европейского экономического сообщества (ЕЭС). Детально анализируя последующие события до начала 1970-х годов, автор убедительно показывает, что для этого существовало немало препятствий. Во-первых, в то время международные валютные отношения регулировались Бреттон-Вудскими соглашениями. Ключевые решения принимал МВФ, который работал с кризисными странами на двусторонней основе, то есть напрямую. Бреттон-Вудские соглашения уже обеспечивали систему фиксированных валютных курсов, которая была необходима и для поддержания стабильности в торговле между странами создающегося «Общего рынка», особенно при проведении политики единых аграрных цен. Во-вторых, послевоенные валютные проблемы Западной Европы были к концу 1950-х годов решены в рамках ЕПС и благодаря введению в 1958 г. конвертируемости европейских валют. В-третьих, валютная политика напрямую затрагивала национальный суверенитет, в отношении которого европейские страны были очень чувствительны (с. 110).

Ситуация стала коренным образом меняться с 1969 г., когда во Франции и ФРГ пришли к власти лидеры нового поколения. Другим важным фактором сближения позиций Франции и Германии было мощное воздействие внешнего кризиса — сначала явная угроза, а потом и крах Бреттон-Вудской системы. Обе страны оказались заложницами спекулятивных переливов капитала, которые снижали управляемость экономикой, а в случае Франции расшатывали социальную ситуацию и ограничивали ресурсы для модернизации (с. 183).

Реагируя на отмену фиксированной цены золота, а потом и переход доллара к свободному плаванию, страны — члены ЕЭС выбрали не создание единой валюты, а гибридную модель: негибкие курсы внутри объединения и подвижные за его пределами, в отношении третьих стран. Первая попытка была реализована в 1972 г. в виде широко известной «валютной змеи» (или «змеи в туннеле»), которая официально именовалась как Механизм обменных курсов. 3 апреля 1973 г. вступил в действие Европейский фонд валютного сотрудничества (ЕФВС). Операции фонда велись в специально учрежденной европейской валютной счетной единице EMUA (European Monetary Unit of Account), привязанной к золоту по стоимости паритета доллара до его девальвации по Смитсоновскому соглашению. Наверно, эту единицу можно рассматривать как прообраз будущего евро. Хотя за время существования «змеи» с июня 1973 г. по октябрь 1978 г. в ее число входили даже некоторые страны за пределами ЕЭС (Норвегия, Швеция), все же некоторые покидали этот механизм, а Франция, например, даже сделала это дважды. В результате, как отмечает автор, попытка создать в ЕЭС механизм коллективного плавания, который предохранял бы стержень интеграции (Общую аграрную политику и Таможенный союз) от внутреннего центробежного давления, не удалась (с. 190).

В 1979 г. «змею» сменила Европейская валютная система (ЕВС). Анализируя причины, побудившие предпринять новую попытку создать в ЕЭС зону валютной стабильности, автор приходит к выводу, что разнонаправленное движение курсов нарушало действие Общей сельскохозяйственной политики, что могло вылиться в глубокие политические разногласия и привести к распаду Сообщества. Память о валютном хаосе межвоенного времени заставляла рассматривать курсовую стабильность как необходимое условие модернизации, что было особенно важно для правящих кругов Франции. Перепады обменных курсов внутри ЕЭС повышали риск переключения расчетов на доллары и вытеснения американской валютой денежных единиц государств-членов из их исконных сфер обращения. Наконец, движение к валютному союзу рассматривалось в качестве идеи, которая могла бы вывести интеграцию из застоя и дать мощный толчок экономическому развитию. Также предполагалось, что тесное валютное сотрудничество может стимулировать движение к политическому союзу (с. 225). Символично, что идея ЕВС была выдвинута новыми лидерами — президентом Франции В. Жискар д’Эстеном и канцлером ФРГ Г. Шмидтом. Важным новшеством ЕВС стала европейская валютная единица ЭКЮ (European currency unit, ECU), составленная как расчетная единица по принципу корзины.

Оценивая эффективность функционирования ЕВС, О. Буторина приходит к выводу, что валютная система являлась несомненным шагом вперед в развитии интеграции. Государства ЕЭС институционализировали свою «валютную идентичность», заключает автор, что отвечало их возросшей роли в мировой экономике. Кроме того, они передали в ведение наднациональных органов значительную часть национального суверенитета в области валютной политики (с. 240).

О. Буторина отмечает, что спрос на интеграцию предъявляли не только экономические агенты, прежде всего в лице крупного бизнеса, но и правительства. Создание емкого внутреннего рынка ЕЭС представлялось им тем инструментом, при помощи которого они могли бы решать давно назревшие социально-экономические проблемы, а именно: вывести экономику из долговременного застоя и повысить темпы роста, снизить уровень безработицы и справиться с высокой инфляцией (с. 244).

Автор указывает, что возникший широкий запрос на углубление интеграции совпал с назначением в 1985 г. председателем Еврокомиссиси Ж. Делора, выступавшего за углубление интеграции в ЕЭС, который вскоре предложил программу завершения строительства единого рынка. Она содержала предложения об устранении физических, технических и налоговых барьеров на пути движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы на внутреннем рынке Сообщества. Валютная стабильность называлась «неотъемлемым условием» нормального функционирования внутреннего рынка. При этом отмечалось, что запланированная либерализация движения капиталов может потребовать усовершенствования механизмов Европейской валютной системы (с. 246). На основе программы Ж. Делора был принят Единый европейский акт, вступивший в силу 1 июля 1987 г. Он содержал программу построения единого внутреннего рынка без границ с четырьмя свободами — свободным движением товаров, услуг, капиталов и физических лиц.

Анализируя процессы, происходившие в 1980-х годах, автор приходит к выводу, что превращению валютной интеграции в стратегическое направление деятельности Сообщества способствовал ряд причин. Во-первых, долгий экономический застой в ЕЭС требовал устранения существовавших между странами-членами барьеров на пути движения факторов производства, а фрагментарность финансового рынка грозила тем, что капиталы начнут перемещаться в другие регионы. Бизнес требовал создать единое экономическое пространство, и органы ЕЭС были готовы предложить программу Единого внутреннего рынка. Во-вторых, принципиальная невозможность сочетания свободного движения капиталов с фиксированными курсами. Если страны ЕЭС желали сохранить валютную стабильность между своими валютами, им предстояло пожертвовать автономной денежно-кредитной политикой. Так на горизонте обозначились контуры единого центрального банка. Наконец, быстрый рост размеров мировых финансовых рынков благодаря либерализации и новым информационным технологиям крайне усложнял поддержание устойчивости валютной системы отдельной страны силами национального центробанка (cс. 276–277).

Программа создания Единого внутреннего рынка, рассчитанная до конца 1992 г., в основном была выполнена к этому сроку. Процесс интеграции в Европе пошел дальше, и в феврале 1992 г. в Маастрихте был подписан договор о Европейском союзе. Договор предусматривал создание Экономического и валютного союза с единой валютой. Автор справедливо отмечает, что это стало возможным благодаря тому, что объединенная Германия заявила о готовности добровольно связать себя узами валютного союза и отойти от прежней установки на то, что сначала страны ЕЭС должны достичь высокой степени экономической конвергенции, а потом уже заводить речь о единой валюте (с. 280).

Анализируя Маастрихтский договор, О. Буторина пишет, что он был построен на хрупком компромиссе и создал почву для новых разногласий в рамках старой идейной борьбы. Через десять с лишним лет после введения единой валюты еврозона столкнулась с проблемой, которую не удалось решить во время саммита в Маастрихте. Общая экономическая политика ЕС строилась на основе межправительственного сотрудничества, и поэтому уровень коммунитарной дисциплины в ней оставался минимальным. При этом единая денежно-кредитная политика в Евросоюзе целиком находилась в руках ЕЦБ. Долговой кризис, разразившийся весной 2010 г. в Греции, а затем перекинувшийся на другие страны еврозоны, со всей очевидностью показал, что примирить эти два подхода невозможно (cс. 320–321).

Прогнозы, сделанные в 2012 г., которые предсказывали выход Греции из еврозоны с вероятностью от 33 до 75%, не реализовались. Совместными усилиями удалось купировать кризис и не допустить распада еврозоны. В результате перипетий кризиса, как отмечает автор, стало ясно, что экономический и валютный союз нуждается в срочном укреплении и масштабном достраивании (с. 499).

О. Буторина полагает, что заключенный по настоянию Германии Пакт стабильности и роста создал положительный прецедент в виде набора процедур, призванных поддерживать бюджетную дисциплину. Однако эффективность механизма оказалась невысокой и выявила многочисленные разногласия в подходах. Попытка увязать экономический и валютный союз с модернизационными и социальными целями Евросоюза если и удалась, то лишь в незначительной степени. Зато разработанные в подготовительный период механизмы единой денежно-кредитной политики зарекомендовали себя как функциональные и весьма надежные (с. 360).

Несомненный интерес представляет анализ политики ЕЦБ. Автор положительно оценивает эффективность мер, предпринятых ЕЦБ, отмечая, что в условиях, когда потребительская инфляция так и не стабилизировалась на уровне около 2% годовых, выкуп активов сошел на нет, а возможности понижения ключевой ставки исчерпаны, ЕЦБ стремится воздействовать на инвестиционный спрос путем создания обстановки доверия и предсказуемости на финансовых рынках, приняв решение разработать новый, усиленный механизм заблаговременного оповещения рынков о предстоящей процентной политике (с. 512).

По мнению автора, дальнейшая эволюция ЕЦБ под руководством К. Лагард будет происходить в сторону расширения его мандата и диверсификации используемых инструментов. Следует ожидать постепенный отход в той или иной форме от нынешней главной цели, поскольку 2%-я инфляция больше не является залогом устойчивого роста экономики еврозоны. ЕЦБ предстоит изобрести набор инструментов, которые могли бы поддерживать рост в весьма нетривиальных условиях новой нормальности (с. 515).

Подводя итоги 20-летнего существования евро, О. Буторина приходит к выводу, что хотя полного слияния национальных и локальных рынков не произошло и между ними сохраняются немалые барьеры административного, правового и даже культурного свойства, без единой валюты нынешний уровень интеграции рынков был бы в принципе невозможен (с. 516). В период до введения единой валюты в Европейском экономическом сообществе, по мнению автора, реалистичной была угроза долларизации внутреннего пространства Сообщества. Возможность такого развития ситуации возрастала по мере вступления в него относительно небогатых стран (Испании и Португалии в 1986 г.) и всеобщей либерализации движения капиталов. имелся реальный риск того, что страны с мягкими валютами переведут международные расчеты на доллары и-де-факто окажутся внутри долларовой зоны. Переход на евро раз и навсегда снял данную проблему (с. 517).

Отвечая на вопрос, смогла ли единая валюта дать стимулы для роста экономики и занятости, автор пишет, что фактическая динамика ВВП еврозоны пока не позволяет утверждать, что единая валюта благотворно влияет на рост. Существовавшие на момент начала кризиса недостатки в конструкции ЭВС усилили действие проциклических факторов, от чего особенно пострадали наиболее слабые участники валютного союза (с. 520).

Одновременно автор делает вывод, что стратегическая цель упрочения международных позиций ЕС на сегодня выполнена в значительной степени, но не до конца. Так, евро сразу стал второй по значению мировой валютой и занял такую долю на мировых товарных и финансовых рынках, которую не могли занять все вместе взятые национальные денежные единицы стран ЕС. Однако, если до кризиса процесс расширения использования евро в мире развивался умеренными темпами, то после кризиса он остановился, а на нескольких участках обернулся вспять. За последнее десятилетие единая валюта сдала часть завоеванных ранее международных позиций. Автор считает, что это послужило толчком к тому, что в конце 2018 г. Евросоюз отказался от прежней нейтральной позиции в отношении глобальных функций евро и разработал рекомендации о более активном продвижении евро в мире. Причем данное направление стало частью общей программы завершения строительства экономического и валютного союза (с. 521).

Как справедливо замечает автор, Европейскому союзу предстоит найти выход на дорогу устойчивого социально-экономического развития и завершить строительство экономической части европейского валютного союза. Сейчас главный вызов — сформулировать новую объединительную идею для Союза (с. 479). Особенно это актуально в свете произошедшего 31 января 2020 г. выхода Великобритании из числа его членов.

В целом работа О. Буториной заслуживает высокой оценки. Она сочетает в себе фундаментальный научный подход и доступный, яркий стиль изложения материала. Книга легко читается, изобилует множеством примеров, вводящих читателя в атмосферу соответствующей эпохи, позволяет понять движущие силы и препятствия для европейской интеграции. Последнее особенно важно с точки зрения использования опыта ЕС для других региональных объединений. Причем речь не идет о его слепом копировании. Более полное понимание того, как это происходило в ЕС, помогает успешнее строить интеграционную политику в иных условиях и иных региональных группировках. Безусловно, данная работа может быть интересна и полезна всем, кто занимается изучением сложных процессов интеграции, происходящих на пространстве Европы, а также в других регионах мира.

Экономическая история евро Буторина О.В. 2020 г. 700 Р 525 Р