Непоследовательный Сталин. Почему Финляндия не разделила судьбу стран Прибалтики.

«Профессиональные историки уже давно и обоснованно стараются избегать написания биографий великих людей. На передний план в исследованиях выдвигаются повседневность, глубинные социальные механизмы, факторы, связанные с психологией и менталитетом, и многое другое» — так начинает свою книгу финский историк Киммо Рентола, словно оправдываясь. Само название — «Сталин и судьба Финляндии» — идет вразрез с бытующими установками, связывая с одним человеком судьбу целой страны.

Это старый вопрос, подобный дилемме «курица или яйцо», — первичны ли решения великих людей или они выступают лишь исполнителями предначертаний Истории? Думается, он не имеет смысла. Важно и то и другое. В СССР Сталин обладал всей полнотой власти, и он воплощал в себе формулу Людовика XIV «Государство — это я», так что писать о нем как об олицетворении СССР вполне правомочно.

Сталин, как указывает автор, дважды бывал в Финляндии, в том числе непосредственно сразу за октябрьским переворотом 17-го года. Так что определенное личное отношение к ней у вождя имелось. Финны для него были «плохими парнями» — сорвали в 1918 году коммунистическую революцию у себя, укрывали беглецов из СССР (вспомним братьев Солоневич), а в 1939-м не пошли на капитуляцию. Финляндия казалась ему незаконно отторгнутой частью Российской империи (хотя именно большевики больше всех постарались, чтобы произошло именно так), которую следовало бы вернуть на место. Правда, он сам признавал в беседе с Франклином Делано Рузвельтом, как пишет Рентола, что Финляндия в отличие от прибалтийских государств имела до 1917 года автономию и потому представляла собой особый случай на фоне Эстонии или Латвии.

Рентола рассматривает четыре ключевых этапа в истории советско-финских отношений — Зимнюю войну 1939–1940 годов; заключение перемирия в 1944; кризис 1948 года, когда судьба Финляндии оказалась под вопросам — повторятся ли в ней чехословацкие события февраля 1948 года и не придут ли коммунисты к власти; и 1950–1951, когда СССР активно вмешивался во внутриполитическую жизнь страны.

Основной тезис автора заключается в следующем: «Изучая начальную фазу холодной войны, то и дело сталкиваешься с необходимостью опровергать мнение, будто у Сталина был готов продуманный и затем последовательно осуществлявшийся четкий секретный план в отношении Европы, отдельных европейских стран и даже всего мира… на практике политика складывалась по большей части из тактических шагов и оперативного реагирования на внешние стимулы. Действовали по обстановке».

Так и в случае с Финляндией. Рентола показывает, как сталинская политика резко менялась и колебалась в зависимости от множества факторов, в первую очередь поведения самих финнов, их упорства, целеустремленности и дипломатической ловкости. Сильнейший замах в ноябре 1939-го, когда, казалось, на Финляндии можно было ставить крест, ибо Сталин, взбешенный неуступчивостью Хельсинки, решился на тотальную войну и даже создал марионеточное правительство, сменился готовностью идти на компромисс и удовлетвориться лишь частью территории.

Точно так же ему пришлось умерить свои аппетиты и в 1944, и в 1948 годах. В итоге Финляндия единственная из всех соседних с СССР стран, воевавших с ним, оказалась вне сферы прямого подчинения ему и не была оккупирована. Последующая «финляндизация» стала сравнительно дешевой ценой, которую пришлось за это заплатить. Финны отличались всегда и во всем. «Когда в Москве похвалялись территориальными захватами 1939—1940 гг., то всегда подчеркивали и рост численности населения. Пропаганда с жаром сообщала о том, как жители оккупируемых земель радовались приходу Красной армии. Но не в Финляндии. Неизвестно, кто осмелился доложить об этом Сталину», — добавляет с иронией Рентола.

Важный сюжет в книге — работа разведслужб Советского Союза, ибо они, а не дипломаты играли ключевую роль в проведении сталинской политики в отношении Финляндии. Также немало повествуется и о Компартии Финляндии, и том, как разрывались ее вожди между требованиями из Москвы и местными реалиями. Недаром целый ряд из них порвали с коммунизмом. В книге описывается забавный эпизод, когда жена одного из них — Юрьё Лейно — просит мужа «не превращаться в „господина“, а оставаться человеком пролетарского мировоззрения».

Рентола дает много любопытных характеристик действующим лицам того времени, как советским, так и финским. Не всегда они объективны. Так, он пишет, что «грязную работу сделал малоспособный и женоподобный Маленков», и тут же называет его «ничтожеством». Хотя Георгий Максимилианович таковым не был и вообще являлся одним из наиболее разумных людей в сталинском окружении, что и показала его политика 1953–1955 годов. Нападает автор и на Черчилля, неблагосклонно относившегося к финнам: «Сколь велик, столь и низок — так оценивают этого человека».

Некоторые его заключения весьма примечательны. Так, он пишет, что расстрел поляков в Катыни (который мог быть повторен в отношении финских пленных, сложись исход войны по-иному) был вызван памятью о восстании чехословаков в 1918 году, поставившем существование советской власти под угрозу.

Сталин и судьба Финляндии Киммо Рентола Пер. с фин. 2020 г. 375 Р