Введение - Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь

Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь Гидденс Э. Пер. с англ. 2004 г. 100 Р

Мир движется стремительно и приближается к концу»,- такие слова произнес архиепископ Вульфстан во время проповеди в Йорке в 1014 г. Подобные высказывания часто можно услышать и сегодня. Неужели надежды и страхи каждой эпохи — всего лишь повторение пройденного? Так ли уж отличается от прошлых времен мир, в котором мы живем, — мир конца ХХ столетия?

Да, отличается. Существует немало объективных оснований считать, что мы переживаем важный с исторической точки зрения переходный период. Более того, затрагивающие нас перемены не ограничиваются каким-то одним регионом земного шара, они происходят почти повсеместно.

Наша эпоха развивалась под воздействием науки, технологий и интеллектуального рационализма, возникших в Европе XVII и XVIII вв. Западную индустриальную культуру сформировали идеи Просвещения, высказанные в произведениях мыслителей, выступавших против влияния религии и догм и стремившихся заменить их более разумным подходом к реальной жизни.

Философы-просветители исходили из простого, но весьма убедительного принципа. Чем больше мы способны объяснить мир и самих себя с рациональных позиций, считали они, тем больше сможем управлять историей в наших собственных целях. Чтобы овладеть будущим, нужно освободиться от привычек и предрассудков прошлого.

Карл Маркс, чьи концепции в огромной степени основывались на идеях Просвещения, сформулировал этот принцип самыми простыми словами. Необходимо понимать историю, утверждал он, чтобы ее творить. Благодаря этому принципу Маркс и марксизм приобрели в ХХ в. самое широкое влияние.

Согласно марксистской точке зрения, дальнейшее развитие науки и технологий сделает мир более стабильным и упорядоченным. С этим соглашались даже многие идейные противники Маркса. Так, писатель Джордж Оруэлл предвидел возникновение общества, обладающего достаточно высоким уровнем стабильности и предсказуемости, в котором все мы станем крохотными винтиками гигантского социально-экономического механизма. К такому же выводу приходили и многие мыслители-обществоведы, например знаменитый немецкий социолог Макс Вебер.

Однако мир, в котором мы живем сегодня, не слишком соответствует их предсказаниям. Он не только не стал более «управляемым», но, судя по всему, вовсе вышел из-под контроля — мир ускользает из рук. Более того, воздействие некоторых факторов, призванных, как предполагалось, сделать нашу жизнь более определенной и предсказуемой, в том числе научно-технический прогресс, зачастую приводит к противоположному результату. Так, глобальные климатические изменения и связанные с ними опасности, вероятно, являются следствием нашего вмешательства в окружающую среду. В борьбе с этими опасностями нам не обойтись без науки и технологий, но они же и способствовали возникновению самих этих опасностей.

Возникают факторы риска, с которыми еще никому и никогда не приходилось сталкиваться, — взять хотя бы глобальное потепление. Многие из этих новых факторов риска и неопределенности затрагивают нас независимо от того, где мы находимся, принадлежим мы к привилегированным или обездоленным слоям. Они связаны с глобализацией — этим «пакетом» перемен, которому и посвящена книга. Наука и технологии тоже глобализуются. Подсчитано, что сегодня количество ученых в мире превышает общую цифру за всю историю науки. Но глобализация обладает и множеством других аспектов. Она вводит в действие другие формы риска и неопределенности, особенно те, что связаны с глобальной электронной экономикой — совсем недавно возникшим явлением. Как и в науке, риск здесь — палка о двух концах. Его не всегда следует сводить к минимуму: рискованные инициативы в сфере финансов и предпринимательства — это движущая сила глобализующейся экономики.

Что такое глобализация, представляет ли она собой хоть сколько-нибудь новое явление — все это предмет оживленной дискуссии. На этих спорах я остановлюсь в главе 1, поскольку на них «завязано» многое другое. Но фактическое положение дел уже совершенно очевидно. Глобализация перестраивает наш образ жизни, и весьма основательно. Она надвигается с Запада, несет сильный отпечаток политического и экономического могущества Америки и приводит к крайне неоднозначным последствиям. Но глобализация — не просто господство Запада над всем остальным миром; она затрагивает Соединенные Штаты точно так же, как и другие страны.

На повседневную жизнь глобализация влияет не меньше, чем на события мирового масштаба. Поэтому книга содержит подробный анализ вопросов, связанных с проблемами секса, семьи и брака. В большинстве регионов мира женщины претендуют на бо´льшую самостоятельность, чем это было раньше; число работающих женщин неуклонно растет. Подобные аспекты глобализации не менее, а то и более важны, чем то, что происходит на мировом рынке. Они способствуют возникновению стрессов и напряженности, затрагивающих традиционный образ жизни и культуру в большинстве регионов мира. Традиционная семья оказалась под угрозой, ее характер меняется, и эти изменения будут продолжаться. Крупные преобразования происходят и в области других традиционных институтов, например, связанных с религией. Мир рушащихся традиций порождает фундаментализм.

Главным сражением XXI в. станет конфликт между фундаментализмом и космополитической толерантностью. В глобализующемся мире, где информация и образы постоянно «путешествуют» по всему земному шару, мы регулярно вступаем в контакт с другими людьми, которые мыслят и живут не так, как мы. Космополиты приветствуют и воспринимают это культурное многообразие. Фундаменталисты считают его тревожным и опасным явлением. Идет ли речь о религии, этнической идентичности или национализме — они ищут прибежище в обновленной и «очищенной» традиции, а зачастую и в насилии.

Есть основания надеяться, что космополитическая точка зрения победит. Терпимость в отношении культурного разнообразия и демократия тесно взаимосвязаны, а демократия сегодня распространяется по всему миру. За распространением демократии стоит глобализация. В то же время, парадоксальным образом, она демонстрирует ограниченность наиболее привычных нам демократических структур, а именно структур парламентской демократии. Необходима дальнейшая демократизация существующих институтов в соответствии с требованиями глобальной эпохи. Хозяевами своей истории мы никогда не станем, но найти способ «поймать» наш ускользающий мир можем и должны.