Заключение - На перекрестке Средиземноморья: «Итальянский сапог» перед вызовами XXI века

В дни празднования 150-летней годовщины итальянского государства президент Джорджо Наполитано отметил, что только сплочение нации, преодоление недальновидных сепаратистских настроений, избавление от безответственности за будущее страны позволят Италии преодолеть трудности и препятствия на пути к более справедливому и лучшему миру.

Действительно, Италия подошла к своему юбилею как со значительными достижениями, так и с грузом серьезных проблем, обострившихся в условиях финансового, экономического и политического кризиса. Бесспорно, за прошедшие десятилетия Италия добилась существенного прогресса. Она — одна из наиболее развитых стран мира, активный член «Большой восьмерки» и других международных организаций, экспортер автомобилей, станков, оборудования, продуктов перерабатывающей промышленности. Итальянская культура, дизайн, мода, кухня всемирно признаны и востребованы. Учитывая влияние католической церкви на настроения в стране, Италия сумела на основе целого ряда правовых актов построить гармоничные отношения с Ватиканом.

С крахом биполярности и развернувшейся в ходе операции «чистые руки» борьбы с коррупцией ушла в прошлое прежняя партийная система, охарактеризованная политологами как «несовершенная двухпартийность», при которой у власти бессменно находилась Христианско-демократическая партия со своими союзниками, а другая крупнейшая партия — коммунистическая оставалась в оппозиции. К началу нового тысячелетия внутриполитический ландшафт страны изменился. На смену прежним партиям в результате перехода от пропорциональной к мажоритарной системе голосования на политической арене Италии появились новые избирательные блоки — правоцентристский блок во главе с Сильвио Берлускони и блок партий, находящихся в левом или центристском лагере. От выборов к выборам блоки меняли названия, расширяли или сужали спектр входящих в них партий. Главой правого центра бессменно оставался Берлускони, в левом лидеры сменяли друг друга.

Политологи отмечают, что коалиция, зависящая от одного лидера, как правило, неустойчива. Не случайно, заявив о крахе основанной на конституции 1947 г. Первой республики, Берлускони предпринимал попытки перехода ко Второй республике, республике президентской, укрепляющей институты исполнительной власти. Однако Вторая республика, условием которой является принятие новой конституции, так и не стала правовой реальностью. Еще один немаловажный фактор — идея федерализации Италии — стал рефреном сегодняшнего политического дискурса.

В кризисном 2011 г. Италия столкнулась с серьезными проблемами и оказалась на грани политического кризиса. Правый центр проиграл выборы в местные органы власти. На последовавшем референдуме итальянцы дружно (около 95 процентов принявших участие в голосовании) высказались против политики правительства. Это обострило разногласия в лагере правящей коалиции. Однако говорить о триумфе оппозиции тоже невозможно. Противоречия между входящими в левоцентристскую коалицию партиями помешали разработке убедительной программы реформ.

Рост протестного электората происходил на фоне углубления разрыва между бедными и супербогатыми слоями населения, замедления экономического роста, 30-процентной безработицы среди молодежи и хронического отставания Юга Италии — так и не преодоленного, несмотря на многочисленные целевые программы. Страна оказалась не готова и к приему возрастающего потока иммигрантов. Итальянские политики и средства массовой информации зачастую, рассчитывая получить поддержку электората, настроенного на ужесточение правил иммиграционных процедур, предельно политизировали этот вопрос, чем усугубили ситуацию.

Угроза дефолта в связи с огромным государственным долгом заставила правительство срочно разработать программу сокращения государственных расходов, в первую очередь в области социальной: пенсий, заработной платы, образования, здравоохранения. Это повысило и без того критический уровень социальной напряженности.

В постбиполярном мире внешнеполитические подходы итальянских правительств, как правило, не провоцируют непримиримого противостояния политических сил. Скорее отношение к действиям Италии на международной арене можно охарактеризовать как bipartisan. В глобальном плане Италия выступает за многосторонний подход к решению насущных задач мировой политики, за реформу ООН, расширение числа непостоянных членов Совета Безопасности. Международный валютный фонд и Всемирный банк, по мнению итальянской дипломатии, также подлежат реформированию, направленному на усиление позиций в этих организациях успешно развивающихся стран, прежде всего Индии, Китая и Бразилии. Большое внимание уделяется проблемам разоружения. Италия поддерживает высказанную президентом Обамой идею «глобального нуля», призванную освободить человечество от ядерного оружия. Признается необходимость поэтапного следования по этому пути, в тесной взаимосвязи с решением проблем обычных вооруженных сил, прежде всего в Европе. Одновременно предполагается сосредоточение усилий в области укрепления существующих режимов нераспространения ядерного оружия и поиска политико-дипломатических путей урегулирования ситуации вокруг Ирана.

В условиях сложности и малой предсказуемости международной политики, возросшей экономической конкуренции, обострения проблемы энергоресурсов и миграции населения особую значимость приобретают вопросы безопасности. Членство в НАТО и ЕС Италия рассматривает в качестве залога своей безопасности. В обеих организациях она преследует цель укрепить свои позиции. В преддверии саммита НАТО в Лиссабоне (2010) считающийся экспертом по проблемам безопасности посол Джанкарло Арагона (сейчас он возглавляет итальянское представительство в Лондоне, а в свое время был послом в Москве) стал одним из двенадцати «мудрецов», разрабатывающих очередную стратегическую концепцию Североатлантического союза. При этом Италия не забывает подчеркнуть приверженность принципу равноправия партнеров: объединенной Европы и США.

Сегодня Италия находится в ряду стран, вносящих наибольший вклад в деятельность международных миротворческих миссий. Она занимает девятое место по участию в подобных миссиях под эгидой ООН, второе место — в миссиях ЕС и четвертое место в операциях НАТО. Италия стала третьей страной после США и Великобритании по уровню присутствия вооруженных сил в Афганистане. Внешнеполитический курс Италии исходит из того, что глобальная безопасность в условиях возрастающей прозрачности границ не может быть обеспечена исключительно безопасностью государств, она неизбежно включает понятие безопасности граждан и соблюдения их прав. Таким образом, внешняя политика оказывается теснейшим образом связана с продвижением прав человека на мировой арене.

Атлантизм и европеизм по-прежнему остаются главными составляющими внешней политики. Иногда их образно сравнивают с двумя пересекающимися концентрическими кругами, на которые, однако, накладывается третий — средиземноморский. Конечно, Балканы, в частности Сербия и Албания, традиционно фигурируют среди региональных приоритетов итальянской дипломатии. Но в последние годы, после определенной стабилизации в Юго-Восточной Европе, внимание смещается в сторону средиземноморского Юга, Ближнего Востока и Персидского залива — еще одной «дуги нестабильности», угрожающей нарушением поставок энергоресурсов, возрастанием миграционных потоков, непредсказуемостью развития кризисных ситуаций. События в Ливии, поставки нефти и газа из которой составляют значительную часть энергоснабжения страны, чреваты для итальянцев утратой прежних привилегированных позиций в бывшей колонии. Отсюда приоритетное внимание Италии к совершенствованию системы взаимовыгодных связей Европейского Союза с поставщиками энергии — Россией и странами Средиземноморья и Персидского залива.

Пожалуй, из всех «старых» членов Европейского Союза Италия наиболее активно поддерживает интеграционные процессы, способствует становлению наднациональных механизмов принятия решений и выступает за дальнейшее расширение ЕС. Европейская политика все чаще характеризуется как политика не столько внешняя, сколько продолжение внутренней, причем это не исключает, а возможно, и предполагает, активизацию двусторонних отношений со странами Евросоюза.

В последнее время, особенно после вступления в силу Лиссабонского договора, все больший упор делается на общую оборонную политику и политику безопасности, и этому направлению придается стратегическое значение. В частности, считается весьма перспективным осуществление так называемого «усиленного сотрудничества» и создание

«контактной группы», включающей помимо Италии Францию, Великобританию, Германию, Испанию и Польшу, группы, призванной тесно взаимодействовать с новой тройкой — Председателем Комиссии, Высоким представителем по внешней политике и политике безопасности и Президентом Европейского совета. Сегодня Италия, выступая за принятие Турции в ЕС, не исключает возможности привлечения этой страны к разработке проектов европейской обороны.

Россию Италия рассматривает как стратегического партнера. Не случайно именно в Италии состоялась в 1994 г. встреча «семерки», в политических дискуссиях которой впервые приняла участие Россия, именно в Италии в 2002 г. были заложены основы сотрудничества между Россией и Североатлантическим альянсом через механизм Совета Россия—НАТО. Знаменательно, что инициатива Президента Российской Федерации о заключении юридически обязывающего международного договора, преследующего цель формирования новой архитектуры европейской безопасности, также вызвала конструктивную реакцию Италии и заинтересованность в предметной работе на этом направлении. Высокой степени совпадения подходов России и Италии к целому ряду проблем современной мировой политики служат российско-итальянские межгосударственные консультации на высшем уровне. С 2010 г. действует новый механизм, способствующий дальнейшему углублению отношений между Россией и Италией. Речь идет о встречах министров иностранных дел и министров обороны обеих стран в формате «два плюс два», что еще раз подтверждает стратегический характер взаимодействия двух стран.

Все большее значение приобретает для России сотрудничество с Италией в деле партнерства для модернизации, в переходе к безвизовому режиму, взаимодействию в кризисном регулировании. «Перекрестный» 2011 г., Год русского языка и культуры в Италии и итальянского языка и культуры в России еще раз продемонстрировал прочность традиционных связей наших стран и взаимное стремление лучше узнать друг друга. Важно отметить, что все более положительная динамика прослеживается также в отношениях между Римской католической и Русской православной церквями.